Ануш. Обрученные судьбой - Страница 92

– Я был о тебе лучшего мнения.

Женщина грустно улыбнулась:

– Ты мечтатель, Джахан! Умен, как и твой отец, но ты мечтатель! Оглянись вокруг! Все изменилось. Всех, кто выжил, война изменила. Это цена, которую мы платим.

Мать подошла к окну и посмотрела на улицу.

– Ты узнаешь, Джахан, что есть вещи, которые мы не можем контролировать. Война… смерть твоего отца… потеря бизнеса. События, меняющие нашу жизнь… Есть периоды, когда ты приспосабливаешься к происходящему, а уже затем живешь, стараясь изо всех сил наверстать упущенное. Я не удивлена тем, что ты проникся судьбой армян. Это было неизбежно. Несомненно, она была молода и красива и тебе был нужен повод защитить девушку, но теперь с этим покончено. Теперь нашей семье предстоит преодолеть новые трудности. Твои сестры зависят от тебя, Джахан. Ты за них отвечаешь, пока они не выйдут замуж.

Отвернувшись от окна, мать прошла в комнату и подняла с пола документы на фабрику.

– У тебя есть обязательства, особенно перед Лале и Ханифе. То, что случилось с армянами, уже в прошлом. С этим покончено навсегда!

Она протягивала ему документы, и когда Джахан не взял их, мать вложила их ему в руки. Он медленно встал.

– Ничего не кончено! Все только начинается!

Ануш

Это больше напоминало фундамент на стройплощадке, чем бассейн. Два огромных котлована были вырыты в земле и обложены большими каменными блоками. Громадная водяная мельница качала воду из родника, и она лилась потоком через желоб.

Некоторые мальчики старшего возраста, держась за желоб, направляли воду сначала в бассейн, где плавали девочки, и затем на младших мальчишек, которых они отталкивали, чтобы самим стоять под потоком. Младшие дети плескались обнаженными, а старшие плавали в нижнем белье. Ануш стояла в бассейне для девочек, подоткнув платье и спрятав волосы под косынку.

Было жарко, но не настолько, чтобы кожа обгорела на солнце. На руках девушка держала двухлетнего Дикрана, которого оставили на ступеньках приюта после того, как его мать умерла от родильной горячки. Опустив его в воду, она подбрасывала его высоко в воздух, малыш сучил тоненькими ножками и захлебывался от смеха. Девочки визжали, а мальчики кричали.

– Андраник, постарайся не утопить брата и оставь немного воды в…

По воде прошла рябь от первого осеннего ветра, который прорвался сквозь жару и резвился между стенками бассейна.

Ануш обернулась и посмотрела на группу детей, сидящих на стульях в тени, отбрасываемой главным зданием. Это были сироты, больные туберкулезом, дети, которые размещались в отдельном крыле и не могли плавать с остальными. Этих детей с каждой неделей становилось все меньше, их надежды на выздоровление были весьма зыбкими.

Когда Ануш только начала работать в приюте, именно к этим детям она больше всего привязалась, но последние несколько недель матрона запрещала ей общаться с ними.

– Ты не уедешь в Америку, если заразишься туберкулезом.

Америка… Ей казалось, что она поедет туда в любом случае.

Вдруг в бассейнах воцарилась тишина. Девочки сгрудились в кучки, а мальчишки застыли у желоба. Все смотрели в сторону главного корпуса и на дорогу, ведущую к входной двери. Ануш посмотрела туда же и увидела, что к ним приближается незнакомец. Его лица не было видно – солнце светило мужчине в спину. Но вот он вышел на свет.

Он был не очень высокого роста, одет в легкий серый летний костюм, и шел, заметно хромая.

Маленькая девочка вцепилась в юбку Ануш, но девушка этого не заметила.

Человек, который приближался к ней, выглядел как старший брат или дядя мужчины, которого она помнила. Он шел, не опираясь на трость, но было заметно, что каждый шаг дается ему с трудом. Его когда-то густые темные волосы поредели и поседели на висках, а цвет кожи был как у человека, проводящего слишком много времени в помещении. Джахан постарел, война наложила отпечаток на его лицо.

– Возьми Дикрана, Хори, – сказала Ануш, передав ребенка старшей девочке. – И попроси мальчиков освободить бассейны.

Опустив подол юбки, девушка подошла к краю бассейна, и Джахан протянул ей руку, чтобы помочь выбраться.

– Мы можем куда-то пойти?

Они обошли бассейны и направились в дальний конец территории больницы, сопровождаемые пристальными любопытными детскими взглядами.

Английский сад, который был раньше разбит за женским монастырем, был запушен, но ближе к воротам виднелись грядки с овощами.

Мужчина и женщина шли по дороге, направляясь к садовой скамейке, наполовину скрытой кустами.

– Ты не изменилась, – сказал он, когда они сели.

– Изменилась, впрочем, как и ты.

– Я изменился не в лучшую сторону, – улыбнулся Джахан. – Я буду лысым, как и мой отец. И, конечно, это… – Он задрал штанину, показывая свою искусственную ногу. Металл был цвета старого мыла и тускло поблескивал на солнце.

– Это результат падения?

– Еще и Мурзабей помог.

Имя повисло в воздухе между ними.

– Я не знал, что ты выжила. Один из моих людей, сопровождавших караван, сказал, что в живых никто не остался.

– Твой друг знал – лейтенант.

– Ахмета убили в Галлиполи.

Солнце садилось за здания, сгущались тени. Со стороны бассейнов доносился детский смех, и было слышно, как по желобу льется вода.

– Наверное, мне следует сказать, что я сожалею, – тихо отозвалась Ануш.

Джахан посмотрел на нее.

– Меня приютил его дядя. Без него меня здесь не было бы, – добавила девушка.

Джахан кивнул, наклонился и, уперев локти в колени, уставился себе под ноги.

– Ты забыла обуться, – сказал он.